Очередное мозговое упражнение. Благо по последним данным науки мозговые упражнения снижают вероятность склероза и вообще улучшают качество жизни.

Предположим существование класса предметов под собирательным названием «черный ящик».
Черный ящик состоит из нескольких десятков компонентов (для определенности — 70) — внешние части и начинка. Внешние части, которые собственно формируют корпус ящика, как правило пластиковые, а начинка — электронные компоненты.

Предметы класса «черный ящик» производит с десяток крупных производителей (и еще пару десятков маргинальных полутрупов).
Черные ящики каждого производителя функционально очень близки, но состоят из различных, редко когда между собой совместимых, компонентов.

Каждый производитель одновременно выпускает много моделей (от единиц до сотен), которые тоже, как правило, весьма значительно различаются набором составляющих частей.

Черные ящики частенько ломаются.
Ваша задача — их чинить.

Усилиями десятка производителей разнообразие моделей, которые вам могут принести в ремонт — порядка 20 000 (напомним, в каждом ящике порядка 70 компонент, каждая из которых может быть проблемной).

Каждый из ящикопроизводителей основной задачей в отношении вас мнит создать максимум препятствий для ремонта своего хлама. Причины классовой ненависти будут понятны чуть позже (хотя более рациональными они от этого не станут).

Посему получить необходимую для починки информацию о составе компонентов каждой из 20 000 моделей вы можете только через полный оного ящика разбор.

В то время, как с корпусными запчастями все более-менее понятно — отличия чисто геометрические, — с электронными компонентами задачка повеселей.

Даже зная маркировку бракованного электронного элемента, вы не всегда (и даже, как правило, не) можете его просто заменить: хотя бы потому, что такого компонента в данный момент нет на рынке (по разным совершенно причинам — от эксклюзивности выпуска для этого ящичного вендора до раздолбайства производителей и дистрибьюторов компонент).

В то же время почти всегда есть широкий спектр аналогов. Однако работоспособность отдельного вроде бы аналога в каждой конкретной модели ящика никто не гарантирует и она (работоспособность) может быть проверена лишь опытным путем. Какие-то аналоги работают, а какие-то — нет.

Вашу задачу во многом могло бы облегчить обладание производственными инженерными схемами ящиков (они существуют), но поскольку иного счастья как только нагадить вам максимальную кучу в мироощущении ящевендора не существует, то получать эти схемы возможно только методами конкурентной разведки — то есть от случая к случаю и с большим, как правило, запозданием.

Так что для целей производства ремонта в промышленных объемах остается исключительно метод научного тыка.

Итак, вы существуете как рыночный бизнес, обслуживая постгарантийные ремонты.
В поте лица и в суровой конкурентной борьбе извлекаете нелегкую копеечку, борясь за каждого клиента и всемерно повышая уровень сервиса.

Возвращаемся к нашим баранам: к двадцати тысячам моделей, нескольким десяткам узлов в каждой и методу научного тыка как единственно реально возможному для определения совместимости компонентов.
Вы не можете собственным складом покрыть весь возможный спрос — номенклатура огромна, востребуемость непредсказуема.

Доступность отдельных компонентов на рынке меняется, совместимость между ними по факту устанавливается опытным путем (а при размещении заказа на закупку сервис-инженер должен угадать — и, безусловно, не всегда это получается удачно).

В итоге практически каждый ремонт превращается в акт искусства — где результат а) зависит от полноты эрудиции сервис-инженера, снабженца и поставщика и б) продолжительность ремонта радикально увеличивается за счет времени на малопроизводительные эксперименты и повторные циклы заказапоставки запчастей.

Искусство хорошо в единичных экземплярах, промышленный бизнес из него получается не очень.

Конкретизируем объект ремонта как ноутбук, а дальнейшее повествование поведем на примере постгарантийного сервис-центра «Руки из плеч».

На сцену выступает dia$par.

Все возможные неисправности в системе жестко стандартизированы: оформление наряда на ремонт по большому счету сводится к проставлению галочек оператором.

Когда неисправный ноутбук попадает к сервис-инженеру, система на основе статистики прошлых ремонтов по данному профилю оборудования и типу заявленной неисправности подсказывает наиболее вероятные проблемные узлы (практика, примерно аналогичная компьютерной диагностике в медицине).

Для выявленного в итоге инженером неисправного узла dia$par автоматически предлагает список совместимых (определяется анализом истории успешных замен детали в разрезе данной модели или семейства ноутбуков) запчастей, находящихся на складе. При отсутствии на складе нужных запчастей система автоматически генерирует запрос поставщику.

Таким образом полностью в фоновом режиме работает автоматически пополняемая база знаний, ценность предлагаемых решений которой непрерывно растет с течением времени и накоплением статистики. Которая не ошибается, не болеет, не требует зарплаты и доступна в режиме 24×7×365.

Требования к профессиональной интуиции гуру-инженеров существенно упростились — а в недалекой перспективе, в процессе накопления статистики в dia$par, и вовсе уйдут в прошлое.

Работа снабженцев свелась к контролю выполнения заказов и торговле по ценам — (вместо углубленных многочасовых технических штудий что с чем сопрягается) — то есть к тому, чем они и должны заниматься.

Время ожидания клиентом звонка с результатами диагностики и окончательной стоимостью ремонта: ДО — 90% случаев — двое суток и выше. ПОСЛЕ — 90% случаев — до 4-х часов.

Вот так грамотное применение dia$par низводит высокое искусство к обыденному ремеслу.
Ко всеобщей, впрочем, радости и взаимной выгоде.